«Тот ублюдок с «Баунти»
Однако в метрополии решили, что эти трое были просто недостаточно злыми, и отправили четвертого, прямо-таки легендарно плохого лидера, Уильяма Блая. Того самого Блая, который допустил бунт на «Баунти» и которого собственные моряки бросили посреди моря в шлюпке. Каким бы вспыльчивым и деспотичным он ни был, Блаю нельзя было отказать в одном — этот сукин сын был способен выжить в любой ситуации.
Уильям Блай
Вот и тогда он проплыл на тонущей посудине 6000 километров, добрался с Таити до Австралии, а оттуда — до Лондона. Там его встретили издевательским предложением: вернуться в Новый Южный Уэльс (раз уж он там уже бывал) и стать его губернатором. Должность почетная, но вряд ли Блай понимал, что начальство взяло его не за ум, а за ту самую способность пережить любой бунт. Ведь лучше плохой но живой губернатор, чем хороший но мертвый, не так ли?К слову, этого самого Блая моряки за глаза звали «Тот ублюдок с «Баунти». Прозвище перекочевало с ним и в Австралию.
Приключения «Баунти» и Блая: красным — путь корабля до бунта; желтым — путь команды после бунта; зеленым — путь спасения Блая на шлюпке. Бухая валюта
Чего не понимали ни в Лондоне, ни в окружении Блая — так этого того, что в Австралии свои законы, и, прежде всего, своя экономика. Колонии нужны были деньги — как минимум для расчетов, но их просто не было. Нечем было платить фермерам и солдатам за работу, а торговать приходилось только бартером. И новой валютой стало бухло, точнее, ром. Выглядит это, конечно, как дурная затея. Что это за деньги такие, которые можно буквально пропить? Да и представляется все так, словно это была колония самых гнусных, пропащих пьяниц. Однако все было не так плохо (по крайней мере, пока не вмешался Его Дурейшество Блай).Оказалось, что алкоголь — не такой уж плохой аналог денег. По крайней мере, в тех условиях. Он не портится даже в климате Австралии — только не забывай завинтить крышкой. Он условно полезен в быту: хочешь костер разжигай, хочешь пей. А главное: в колонии был только один перегонный куб. Это значило, что у «валюты» была какая-никакая стандартизация. А еще это спасало колонистов от инфляции. Самогонный аппарат едва поспевал за выпитым, так что количество ценного бухла росло не стремительно. Не самая плохая экономика, если подумать!
И вот здесь появляется второй герой этой истории — капитан Джон Макартур. Тот самый человек, который привез в колонию перегонный куб (а также овец) и теперь наслаждался положением алкобарона, министра финансов и местного миллионера в одном лице. Макартур, можно сказать, основал экономику рома и шерсти. Дошло до того, что зарплату батракам и солдатам начали повсеместно выдавать алкоголем. И было это не так уж плохо. Вопреки ожиданиям, работяги не пропивали свои зарплаты, а использовали их как обычные деньги: покупали нужные вещи, провизию, да даже целые земельные участки и дома, если повезло быть трезвенником.
Макартур Ромовый бунт
Новый губернатор, «Тот самый ублюдок с Баунти», в эту систему совершенно не въехал. Он-то надеялся, что здесь сплошь каторжане, которым вообще не надо платить за работу, а он будет чем-то вроде персидского сатрапа. А еще этот Макартур! Какой-то капитан заправлял всей жизнью колонии. Полк Нового Южного Уэльса, в котором он служил, подчинялся не майору, а ему. Других же солдат в Австралии не было — то есть вся имеющаяся армия была на услужении у алкобарона.Да что там говорить, если местные называли солдат «ромовый полк». А те, в свою очередь, были заняты всем, чем угодно — перегонкой спирта, распределением этой «валюты» среди населения, боксерскими матчами, строительством борделей и кабаков, охотой на эму — но только не прямыми обязанностями.
Блая вытаскивают из-под кровати, где он прятался Майор Джордж Джонстон (фактически второе лицо в колонии) открыто прислуживал воротиле Макартуру, а не губернатору. Блай был в ярости и два года лелеял мечту устроить своеобразный бунт наоборот. Макартур догадался, к чему идет дело — и уволился из военных сил, чтобы его не могли предать трибуналу.
25 января 1808 года Блай наконец решил поиграть в репрессии и приказал арестовать Макартура. Его поспешно осудили за «неуплату штрафа». На самом деле, он его, конечно, не мог выплатить. Настоящих-то денег-то ни у кого не было, даже у самого Блая. Но самое худшее: губернатор запретил расчеты ромом — выплачивать им зарплату и использовать в качестве денег отныне запрещалось. Перегонный куб же полагалось уничтожить.
Майор Джордж Джонстон Но игра в деспота продлилась недолго — меньше суток. Уже 26 января «ромовый» полк, поднятый по зову майора Джорджа Джонстона бросился освобождать своего бывшего коллегу и благодетеля Макартура. Сразу же после его вызволения вояки двинулись к дворцу администрации, где жил и заседал Уильям Блай. Охрана, уставшая от его вечного нытья и визгливых криков, не оказала никакого сопротивления. А самого губернатора пришлось поискать: Его Превосходительство вздумал играть в прятки и намеревался пересидеть бунт под кроватью. Однако его нашли, вытащили, отряхнули и объявили низвергнутым.
Дворец правительства Австралии в те годы Кончилось все для всех неожиданно хорошо
Следующие два года Уильям Блай провел в тюрьме на Тасмании. Лондону понадобилось целых два года на то, чтобы понять, что произошло и отреагировать на это. В Австралию был отправлен новый губернатор Лаклан Маккуори, который прибыл в сопровождении 73-го шотландского полка.Полк Нового Южного Уэльса был расформирован, майора Джорджа Джонстона уволили из войск, но он вернулся в Австралию, где стал фермером. Воротила Макартур вышел из воды сухим — ему в качестве наказания запретили участвовать в общественных делах колонии и отпустили с миром. А вот Уильяма Блая даже повысили — сначала до контр-адмирала, а затем и до вице-адмирала. За особые заслуги перед Отечеством.
Лаклан Маккуори — новый автократор колонии
