Задумайтесь, ведь это действительно так было в детстве — летним каникулам, казалось, не было конца, и ждать новогодних праздников приходилось вечно. Так почему же с годами время как будто набирает ход: недели, а то и месяцы пролетают незаметно, и времена года меняются с такой головокружительной скоростью?
Не является же такое очевидное ускорение времени результатом навалившихся на нас в нашей взрослой жизни обязанностей и забот? Впрочем, на самом деле, исследования показывают, что ощущаемое время действительно движется быстрее для взрослых, наполняя нашу жизнь хлопотами и суетой.
Есть несколько теорий, которые пытаются объяснить, почему наше ощущение времени ускоряется, по мере того как мы становимся старше.
Одна из них указывает на постепенное изменение наших внутренних биологических часов. Замедление обменных процессов в нашем организме, по мере того как мы становимся старше, соответствует замедлению нашего пульса и дыхания. Биологические кардиостимуляторы у детей пульсируют быстрее, а это означает, что их биологические показатели (сердцебиение, дыхание) выше в установленный период времени, поэтому по ощущениям и время длится дольше.
Другая теория предполагает, что течение времени, которое мы ощущаем, связано с количеством новой информации, которую мы воспринимаем. С возникновением большого количества новых раздражителей нашему мозгу требуется больше времени, чтобы обработать информацию — таким образом, этот период времени ощущается дольше. Этим можно было бы объяснить и «медленное восприятие действительности», которое, как часто сообщается, имеет место за секунды до аварии. Столкнуться с непривычными обстоятельствами означает получить лавину новой информации, которую надо обработать.
На самом деле, может такое быть, что, сталкиваясь с новыми ситуациями, наш мозг запечатлевает более подробные воспоминания, так что это наше воспоминание о событии проявляется медленнее, а не само событие. То, что это соответствует действительности, было продемонстрировано в ходе эксперимента с людьми, испытывающими свободное падение.
Но как все это объясняет постоянное сокращение ощущаемого времени по мере того как мы стареем? Теория гласит, что чем старше мы становимся, тем привычнее становится наше окружение. Мы не замечаем деталей окружающей нас обстановки дома и на работе. Для детей же мир — это часто незнакомое место, где много новых впечатлений, которые можно получить. Это означает, что дети должны задействовать значительно больше интеллектуальной мощи для преобразования своих умственных представлений о внешнем мире. Эта теория предполагает, что таким образом время идет медленнее для детей, чем для взрослых, застрявших в рутине обыденной жизни.
Таким образом, чем привычнее для нас становится ежедневная жизнь, тем быстрее, как нам кажется, пробегает время, а, как правило, привычка и формируется с возрастом.
Было высказано предположение, что биохимический механизм, лежащий в основе этой теории, представляет собой ничто иное как высвобождение нейротрансмиттерного гормона при восприятии новых раздражителей, которые помогают нам научиться измерять время. После 20-ти и до старости, уровень этого гормона счастья падает, поэтому нам и кажется, что время идет быстрее.
Но все же, кажется, ни одна из этих теорий совершенно точно так и не может объяснить, откуда берется коэффициент ускорения времени, увеличивающийся чуть ли не с математическим постоянством.
Очевидное сокращение продолжительности определенного периода, по мере того как мы взрослеем, предполагает существование «логарифмической шкалы» по отношению ко времени. Логарифмические шкалы используют вместо традиционных линейных шкал при измерении силы землетрясения или громкости звука. Поскольку величины, которые мы измеряем, могут варьироваться и достигать огромных степеней, нам нужна шкала с более широким диапазоном измерений, для того чтобы действительно понять, что происходит. То же самое можно сказать и о времени.
На логарифмической шкале Рихтера (для измерения силы землетрясений) увеличение магнитуды от 10 до 11 отличается от увеличения наземных колебаний на 10%, что не показала бы линейная шкала. Каждый пункт приращения по шкале Рихтера соответствует десятикратному увеличению колебаний.
Младенчество
Но почему наше восприятие времени также должно измеряться с помощью логарифмической шкалы? Дело в том, что мы соотносим любой период времени с частью жизни, которую мы уже прожили. Для двухлетних малышей год составляет половину их прожитой жизни, вот поэтому, когда вы маленькие, и кажется, что дни рождения приходится ждать так долго.
Для десятилетних год – это лишь 10% от их жизни, (что делает ожидание немного более терпимым), а для 20-летних — это всего лишь 5%. Если взять логарифмическую шкалу, то видно, что 20-летнему, чтобы испытать то же самое пропорциональное увеличение времени, которое испытывает 2-летний малыш в ожидании следующего дня рождения, нужно было бы подождать, пока ему не исполнилось бы 30. С учетом всего этого не удивительно, что время, как нам кажется, ускоряется, по мере того как мы становимся старше.
Обычно мы думаем о нашей жизни в масштабах десятилетий — наши 20-е, наши 30-е и так далее – они представляются, как равнозначные периоды. Однако, если взять логарифмическою шкалу, то окажется, что мы ошибочно воспринимаем различные периоды времени как периоды одинаковой продолжительности. В рамках этой теории, следующие возрастные периоды будут восприниматься одинаково: от пяти до десяти, от десяти до 20, от 20 до 40 и от 40 до 80 лет.
Я не хочу заканчивать на депрессивной ноте, но получается, что пятилетний ваш опыт, охватывающий возраст от пяти до десяти лет, по восприятию равноценен периоду жизни, охватывающий возраст от 40 до 80 лет.
Что ж, занимайтесь своими делами. Время летит, независимо от того, получаете ли вы удовольствие от жизни или нет. И с каждым днем оно летит все быстрее и быстрее.
Вот еще немного связанная с этим тема, почему мы не помним, как были детьми
По Фрейду
На детскую забывчивость обратил внимание еще Зигмунд Фрейд. В своей работе 1905 года «Три очерка по теории сексуальности» он, в частности, размышлял об амнезии, которая охватывает первые пять лет жизни ребенка. Фрейд был уверен, что детская (инфантильная) амнезия не является следствием функциональных расстройств памяти, а вытекает из желания не допустить в сознание ребенка ранние переживания – травмы, наносящие вред собственному «Я». Такими травмами отец психоанализа считал переживания, связанные с познанием собственного тела или основанные на чувственных впечатлениях от услышанного или увиденного. Фрагменты воспоминаний, которые все же могут наблюдаться в детском сознании, Фрейд называл маскирующими.
«Активация»
Результаты исследования ученых из Университета Эмори, Патриции Байер и Марины Ларкиной, опубликованные в журнале «Memory», подтверждают теорию о времени рождения детской амнезии. По мнению ученых, ее «активация» происходит у всех без исключения жителей планеты в семилетнем возрасте. Ученые провели серию экспериментов, участниками которых стали трехлетние дети, которых попросили рассказать родителям о самых ярких впечатлениях. Годы спустя исследователи вернулись к тестам: они вновь пригласили тех же самых детей и попросили их вспомнить рассказанное. Пяти-семилетние участники эксперимента смогли восстановить в памяти 60% происходящего с ними в возрасте до трех лет, в то время как восьми-десятилетние – не более 40%. Таким образом, ученым удалось выдвинуть гипотезу о том, что детская амнезия наступает в возрасте 7 лет.
Среда обитания
Канадский профессор психологии Кэрол Петерсон считает, что среди прочих факторов на формирование детских воспоминаний влияет среда. Подтвердить свою гипотезу он смог в результате масштабного эксперимента, участниками которого стали канадские и китайские дети. Им предложили вспомнить за четыре минуты самые яркие воспоминания первых лет жизни. В памяти канадских детей ожило вдвое больше событий, чем в памяти китайских ребят. Интересно также, что канадцы преимущественно вспоминали личные истории, в том время как китайцы поделились воспоминаниями, соучастниками которых была их семья или группа сверстников.
Без вины виноватые?
Специалисты медицинского центра при государственном исследовательском университете штата Огайо считают, что дети не могут совместить свои воспоминания с конкретным местом и временем, поэтому в более позднем возрасте восстановить эпизоды из собственного детства становится невозможно. Открывая для себя мир, ребенок не затрудняет себя привязкой происходящего к временным или пространственным критериям. По мнению одного из соавторов исследования Саймона Денниса, дети не испытывают необходимости запоминать события вместе с «накладывающимися обстоятельствами». Ребенок может помнить о веселом клоуне в цирке, но вряд ли скажет, что шоу начиналось в 17.30.
Долгое время считалось также, что причина забывания воспоминаний первых трех лет жизни кроется в невозможности связать их с конкретными словами. Ребенок не может описать произошедшее из-за отсутствия речевых навыков, поэтому его сознание блокирует «ненужную» информацию. В 2002 году в журнале «Психологическая наука» было опубликовано исследование о взаимосвязи языка и детской памяти. Его авторы Габриэль Симкок и Харлин Хейн провели серию экспериментов, в ходе которых пытались доказать, что дети, не научившиеся пока говорить, не способны «закодировать» происходящее с ними в воспоминания.
Клетки, «стирающие» память
Канадский ученый Пол Франкланд, активно изучающий феномен детской амнезии, не согласен с коллегами. Он считает, что формирование детских воспоминаний происходит в зоне кратковременной памяти. Он настаивает, что маленькие дети могут помнить своё детство, красочно рассказывать о происходящих событиях, участниками которых они были недавно. Однако со временем эти воспоминания «стираются». Группа ученых во главе с Франкландом предположили, что утрата младенческих воспоминаний может быть связана с активным процессом образования новых клеток, который получил название нейрогенез. По словам Пола Франкланда, ранее считалось, что образование нейронов приводит к формированию новых воспоминаний, но последние исследования доказали, что нейрогенез способен параллельно стирать информацию о прошлом. Почему же тогда люди не помнят чаще всего первые три года жизни? Причина в том, что на это время приходится наиболее активный период нейрогенеза. Затем нейроны начинают воспроизводиться с меньшей скоростью и оставляют нетронутыми часть детских воспоминаний.
Опытным путем
Для проверки своего предположения канадские ученые провели эксперимент на грызунах. Мышей помещали в клетку с настилом, по которому пускали слабые электрические разряды. Повторный визит в клетку приводил взрослых мышей в панический ужас даже по истечении месяца. А вот молодые грызуны охотно посещали клетку уже на следующий день. Ученым также удалось понять, каким образом нейрогенез влияет на память. Для этого у подопытных искусственно вызвали ускорение нейрогенеза, — мыши быстрее забывали о боли, которая возникала при посещении клетки. По мнению Пола Франкланда, нейрогенез, скорее, благо, чем зло, ведь он помогает защитить мозг от переизбытка информации.
