После окончания Великой Отечественной войны в разных городах Советского Союза работали немецкие военнопленные. Работали они, в том числе, на стройках жилых и производственных зданий. Со временем такая их деятельность поросла легендами.
Чуть ли не все малоэтажные многоквартирные жилые дома, построенные в первые годы после войны, стали называть «немецкими» (в некоторых местах страны их ещё называют «финскими»). Они и впрямь порой вызывают удивление своей архитектурой – многие элементы экстерьера не имеют аналогов в более поздней советской жилой застройке.
Но как обстояло дело в действительности?
Сколько пленных работало
По германским данным, СССР взял в плен около 3,2 млн. военнослужащих немецкой национальности, из которых чуть более 1 млн. умерли в плену (в основном ещё в годы войны и сразу после ее окончания). Значительная часть пленных немцев была учтена в СССР как "военнослужащие других армий". К этому стремились сами немцы, так как к пленным итальянцам, венграм, финнам и т.д. отношение у лагерного начальства было лучше.
Подавляющее большинство пленных было отпущено до 1950 года. Уже к марту 1947 года было репатриировано почти 800 тысяч немцев. До конца 1949 года на родину было возвратили ещё около 900 тысяч, а в 1950 году – более 400 тысяч. В СССР оставалось только 13 с половиной тысяч военнопленных, которые были осуждены как военные преступники. Последних из них освободили в 1956 году.
На стройках работали и обычные пленные немцы, и осуждённые за военные преступления. В отношении большинства из них судебные процессы и приговоры были заочными и коллективными.
Стойкие мифы о немецких строителях
Понятно, что общая доля квалифицированных строительных рабочих среди пленных была невелика. Но в широком привлечении немцев на послевоенные стройки сыграли решающую роль два обстоятельства. Первое – стойкое русское убеждение в том, будто немец, по природе своей, на все руки мастер и «делает всё качественно». Второе – работа на строительстве предполагала значительное облегчение режима содержания военнопленных, выдачу денежного содержания и возможность для немцев подкормиться.
Почувствовав это, многие немцы сразу стали говорить, что они каменщики, или штукатуры, или кровельщики, и т.д., хотя большинство из них до войны ни разу не работало по таким профессиям. Таким образом, вербовка желающих отстраивать разрушенные советские города проходила среди пленных успешно.
Масла в огонь, говорят, подлила ещё фраза Молотова, что ни один пленный немец не будет отпущен домой, пока не будет заново отстроен разрушенный Сталинград. И говорят, будто Сталинград восстанавливали как раз немцы. То и другое, конечно, легенда. Потому что процесс массовой репатриации пленных начался сразу после войны. А Сталинград в основном был восстановлен в первые же послевоенные годы, причём без участия немцев. Доля пленных в стройках этого города была не выше, чем в целом по стране.
Немцы строили в основном дешёвые шлакоблочные бараки
Итак, не всякие послевоенные дома в СССР строили именно пленные немцы (или их бывшие союзники). И особенности архитектуры не являются признаком, позволяющим определить, что их строили немцы.
Дело в том, что вся послевоенная жилая застройка велась по типовым проектам, составленным советскими архитекторами. Немцы привлекались ведь только как рабочая сила.
Нас удивляют облик и конструктивные особенности домов первых послевоенных лет – их малоэтажность (от двух до четырёх этажей), мансарды, эркеры и прочие элементы, придающие им какой-то «готический» вид, а также типовое разнообразие. Немецкие строители тут ни при чём. В Советском Союзе того времени были принято проектировать дома подобным образом. И до начала массового возведения «хрущёвок» в конце 1950-х гг., придавалось большое значение градостроительной эстетике.
Жилая застройка того времени также сильно различалась. Капитальные «сталинские» жилые дома, строившиеся в 1940-50-е гг. и по сей день считающиеся элитными, во многих советских больших городах, возводились, как правило, силами отобранных советских рабочих, чья квалификация не вызывала сомнений. Подневольный же труд военнопленных использовался для возведения массового дешёвого жилья преимущественно в рабочих кварталах и посёлках.
Вот по этому признаку можно предполагать, что послевоенный дом барачного типа мог быть возведён пленными немцами. Он не всегда построен из кирпича, а чаще из дешёвого строительного материала (шлакоблоков). Перекрытия внутри – деревянные, потолки не выше, чем в позднейших домах (в «сталинках», для сравнения, 350 см). Многокомнатные квартиры в этих домах изначально были коммунальными.
Инженерное обеспечение такого строительства тоже оставляло желать лучшего. Например, спешка при их возведении и нехватка качественных материалов приводили впоследствии к проседанию фундаментов. Сейчас многие из этих домов, где они ещё сохранились, находятся в аварийном состоянии.
Окна, открывающиеся наружу
Местные жители могут показать некоторые объекты, возведённые пленными немецкими строителями – в Ленинграде, Минске, Новосибирске, Челябинске, Харькове, Луганске, во множестве городов поменьше. Это не только жилые дома, но и гостиницы, больницы и т.д. Однако во многих случаях восхищение современных жильцов «сталинских» домов тем, что их-де «немцы строили», является навязанным стереотипом. Как уже замечено, большинство пленных строителей не обладали соответствующей квалификацией и навыками.
Как вспоминал пленный майор вермахта Рольф Грамс, воевавший под Сталинградом, а потом отстраивавший город в 1950-1953 гг., языковой барьер между пленными и охранниками позволил немцам самостоятельно вести отчётность о работе и предъявлять завышенные показатели производительности своего труда, которые лагерное начальство всё равно не могло проверить. Немцы таким образом получали полную пайку, денежное довольствие и даже премии.
В общем, военнопленные, на ходу превратившиеся в строителей, занимались тем, что на русском языке давно имело названия «халтура» и «очковтирательство». Последствия такого строительства могли сказаться только через несколько лет, но к тому времени немцы рассчитывали уже быть на родине, что у них и получилось.
Так что, если сегодня вы видите послевоенный дом «немецкой» архитектуры, это вовсе не значит, что его строили именно немцы. Пожалуй, единственным признаком могут служить только окна (где ещё сохранились первоначальные оконные рамы) – немцы делали их привычно, то есть открывающимися наружу. В результате, по свидетельству новосибирского писателя Игоря Маранина, наши люди, привыкшие, что окна открываются внутрь, иногда вываливались на улицу.
