Искусствовед Эллен Оредссон отвечает на вопрос, который всякий раз возникает у вас при посещении Эрмитажа.
Искусствовед Элен Оредссон в своем блоге How to Talk About Art History («Как говорить об истории искусства») отвечает на вопрос, который у многих возникает, но который немногие отваживаются задать: почему у античных статуй такие маленькие члены?
Во-первых, пенисы на древних статуях почти всегда — да, почти всегда — представлены в неэрегированном состоянии и, вообще-то, не так уж и малы, если сравнивать их с реальными.
Во-вторых — и тут Оредссон цитирует работу Кеннета Довера «Греческая гомосексуальность», — греки гораздо больше, чем мы, ценили небольшие пенисы, поскольку «большие члены ассоциировались с глупостью, похотью и уродством».
Что характерно, некоторые персонажи греческой мифологии, прежде всего сатиры, изображаются в мраморе или в бронзе как раз-таки с весьма внушительными и постоянно эрегированными первичными половыми признаками. Примерно так же выглядит Приап — бог плодородия, которого Гера прокляла и одарила вечной эрекцией в сочетании с половым бессилием.
Оредссон пишет: «Древнегреческие скульптуры — это про равновесие и идеализм. Неудивительно, что у них нет больших членов: это было смешно или гротескно».
Крупный пенис не очень соответствует идеалу древнегреческого мужчины, который прежде всего разумен.
Кроме того, они тупо могут отламываться.
