Но бывают и исключения. «Кровавая баня» как раз таким исключением и является, ведь это выражение возникло в результате вполне конкретного исторического события.
Швеция не всегда была благополучной тихой страной, в которой ничего не происходит. В Средние века страсти в ней бурлили ого-го. Вот, например, в начале 1520 года датский король Густав II, стремясь снова подчинить Швецию датскому господству, вторгся к соседям и разбил немногочисленную шведскую армию. В числе прочих был смертельно ранен регент Швеции и национальный герой Стен Стуре Младший.
Кристиан II расположился в Стокгольме и начал готовиться к своей коронации. Посильную помощь и поддержку ему оказывал архиепископ Густав Эрикссон Тролле. Празднования начались 4 ноября и должны были продолжаться еще три дня после коронации. Разумеется, в столицу съехалась вся шведская знать.
События приобрели трагическую окраску сразу после окончания празднования, 7 ноября. Жаждущий укрепления власти и уничтожения своих врагов архиепископ Тролле подал новоиспеченному королю прошение о наказании сторонников Стуре. Просить короля дважды не пришлось: Кристиан II прекрасно понимал: пока живы сочувствующие мертвому регенту, датчанам следует опасаться за сохранность своей власти в Швеции.
И вот 8 ноября 1520 года еще не успевших разъехаться после коронации гостей заперли в замке. Все ворота были закрыты, тайные ходы охранялись, а недавним гостям сообщали, что теперь они пленники короля и подлежат смерти из-за «измены».
И началась, собственно, «кровавая баня». За 8, 9 и 10 ноября в оперативном порядке, по надуманным обвинениям и без суда и следствия были казнены около 100 самых влиятельных жителей Стокгольма и других регионов Швеции. Кого-то, например епископов Скары и Стренгнеса обезглавили, большинство повесили. Жены и дочери казненных были отправлены в Данию в качестве пленниц.
Для наглядности из земли даже были извлечены останки Стена Стуре и сожжены с другими останками. Костры с телами в те ноябрьские дни горели по всему Стокгольму. А учитывая любовь шведов и прочих финнов к сауне, то есть бане, неудивительно, что кровавый эпизод получил "банное" название.
Стокгольмская кровавая баня», гравюра, автор неизвестен, 1523–1560 гг.
