Приказных распинали на заборах, священников топили — все в поисках несуществующей «закупочной грамоты», которая якобы обязывала крестьян сажать картошку. Мифы, распространявшиеся среди крестьян, приводили к настоящим восстаниям.
Умереть или быть отправленным на каторгу из-за картошки — вот действительно горькая участь некоторых русских крестьян середины XIX века, когда в Российской империи вспыхнули так называемые «картофельные бунты».
В городе Долматове (современная Курганская область) крестьяне захватили местного волостного (традиционное административное подразделение) начальника, избили его, раздели донага и попытались утопить его и трех дьяков в реке. Чиновникам пришлось укрыться в монастыре, и только холостые выстрелы из монастырских пушек охладили пыл толпы.
Успенский собор в Долматовском монастыре. С. Прокудин-Горский
В селе Батурино Шадринского уезда волостные старосты, священники с женами и церковные служители — свыше 150 человек — укрылись от восставших крестьян в церкви, которую крестьяне начали штурмовать. Защитникам пришлось стрелять на поражение из винтовок.
В Каргопольской волости того же уезда крестьяне — как старообрядцы, так и никониане — напали на священника и дьякона, облили их ледяной водой, заставили есть землю и потребовали «покупную грамоту», согласно которой крестьяне должны были сажать картошку.
Конечно, причиной беспорядков был не только картофель, посадки которого действительно начали насильно внедряться властями. Но крестьяне, называвшие клубни «чертовыми яблоками», действительно превратили незнакомый урожай в чудовище – и создали вместе с ним множество мифов. 
Сбор картошки, Аркадий Пластов, 1957 г. Государственный Русский Музей
Картофель попал в Россию при Петре Великом, но был распространен только на столах аристократии, как экзотическое блюдо. Однако в 1765 г. Сенат издал инструкцию: «О возделывании земляных яблок, именуемых картофелем», в которой содержались рекомендации по возделыванию урожая и разослали во все губернии вместе с семенами картофеля. Но русские крестьяне не спешили возделывать диковинный корнеплод. Поначалу отравление соланином было обычным явлением – крестьяне по незнанию ели плоды (ягоды) картофеля, неспелые клубни или проросший картофель. Возможно, из-за этого «земляное яблоко» в русской среде стали прозывать «чертово яблоко».
Восстания против обязательной посадки картофеля имели место в 1840-х годах в уральских губерниях Пермской и Вятской, причем восстания были не среди крепостных, а среди казенных крестьян под управлением Министерства государственных имуществ во главе с графом Павлом Киселевым, созданного в 1837 году. Крестьяне не принадлежали помещикам или царю, а назывались «вольными поселянами», которые платили дань непосредственно государству. 
«Крестьянский обед в поле», Константин Маковский, 1871 г. Таганрогский художественный музей
Другим автором реформы государственных крестьян, начавшейся с создания Министерства в 1837 г., был граф Егор Канкрин, министр финансов (государственные крестьяне находились в его ведении до 1837 г.). Егор Канкрин был немцем по происхождению и говорил по-русски с сильным немецким акцентом. Министр Павел Киселев был истинным европейцем по воспитанию, даже личный дневник вел на французском языке. Эти европеизированные чиновники считали, что, как пишет историк Игорь Меньшиков: «Народ темный и боится улучшений и связанных с ними нововведений и поэтому нуждается в постоянной опеке со стороны государства». Министерским чиновникам было поручено управлять государственными крестьянами. Министерство обеспечило выборных должностных лиц местного самоуправления – волостных старост и их писарей – мундирами с блестящими пуговицами. Крестьянам это совсем не понравилось, поскольку они платили зарплату этим государственным служащим из средств сельских общин. Все это привело к беспорядкам.
В 1840 году министерство издало указ о принудительной посадке картофеля на казенных землях, а там, где их не было, и на общинных землях. Крестьяне в нескольких уездах стали отказываться сажать картошку и бунтовать, так как среди них ходили совершенно безумные слухи. 
Монахи за работой. Посадка картофеля. 1910. М. Прокудин-Горский
К концу XVII века в уральских губерниях было много старообрядческих общин и слобод, и старообрядцы всегда были известны распространением слухов о происках правительства среди крестьян. Кроме того, старообрядцы наотрез отказывались выращивать картофель и включать его в свой рацион, называя его «собачьими яйцами».
Старообрядцы начали распространять в крестьянской общине нелепые слухи. Все свободные крестьяне будут проданы какому-нибудь помещику по имени «министр» или «Кульнев» (искаженное «Киселев»), который заставит крестьян сажать картошку, а баб — ткать сукно. Документом о продаже крестьян была «покупная грамота», которая якобы имела «золотую черту», признак ее подлинности. Если этот документ отнят у чиновников, крестьяне сохраняют свою свободу.
Граф Павел Киселев работы Франца Крюгера, 1851 год.
В Клевакинской волости на Пасху 1842 года крестьяне искали в доме священника грамоту и, не найдя ее, решили пойти и утопить попа. Однако ему удалось спрятаться на колокольне, где он провел более трех дней. «Сойди с колокольни, отец Иаков, дай нам нашу грамоту; вы можете быть невиновны, против своей воли вы можете скрыть это. Уничтожьте устав, живите с нами [в мире] по-прежнему», — обращались к нему крестьяне. Когда это не помогло, крестьяне взяли его семью в заложники и повесили за ноги его годовалого сына. Когда священник спустился, его обвязали веревкой и перетащили с одного берега реки на другой, однако и это не помогло найти грамоту. Только подоспевшая военная команда спасла священника от публичной казни. В другом случае деревенского писаря протащили по битому стеклу и прибили гвоздями к забору в поисках устава, что привело к его смерти.
Почему народный гнев обратился и на духовенство? Во-первых, священники олицетворяли власть, потому что оглашали приказы и указы с кафедры. Во-вторых, историки считают, что нападениям на духовенство иногда непосредственно содействовали старообрядцы: например, в селе Каргопольском бунт начался с того, что раскольник (старообрядец) ворвался в церковь и напал на священника, избил его и растерзал его облачение. 
«Крестьянский бунт», Иван Владимиров, 1931 г.
В 1843 году беспорядки имели более широкий размах. Тысячи крестьян с косами и вилами стекались в село Батурино, что южнее Шадринска. «Мир продан! Старейшины говорят: борись с министром, который посылал деньги дьякам и попам, а взамен требовал сеять картошку в свою пользу!» Таково было настроение крестьян. Немногочисленные чиновники под охраной дюжины солдат были вынуждены укрыться в местной церкви, пока не пришел полк, который разогнал мятежников.
Почти повсеместно на Урале беспорядки подавлялись войсками, а процессы производились военно-полевыми судами. Рядовых крестьян, как правило, не ссылали, а приговаривали к телесным наказаниям — порке. Зачинщиков беспорядков пороли шпицрутенами. Это было более тяжелое наказание, при котором жертвы, раздетые до пояса, проходили сквозь строй между двумя шеренгами солдат, которые избивали их металлическими прутьями. Приговор от 10 до 12 таких прогонов мог стать смертельным. После казни зачинщиков приговаривали к штрафам и ссылке в Сибирь или на строительство Бобруйской крепости. К тому же и сами беспорядки утихли с началом сельскохозяйственного года – нужно было начинать посевную. 
Бобруйская крепость в 1918 году.
А в 1843 г. была окончательно отменена принудительная посадка картофеля казенными крестьянами. В результате к концу XIX века в России было засеяно более 1,5 млн га картофеля, и клубень стал частью крестьянского рациона, особенно в малоземельных губерниях. Но не со старообрядцами, которые отказывались есть «собачьи яйца» до второй половины ХХ века.
