В тот год лето выдалось особенно жарким. Лето в Сибири редко бывает таким, но если уж случалось, то солнце жарило по максимуму. Леса горели, распространяя повсюду удушливый дымо. Болота пересыхали и нам, с Кобеньковым, приходилось бродить часами среди торчащих кочек, чтобы найти воду и взять необходимые пробы.
Ходить приходилось в специальных костюмах, иначе просто загрызёт гнус, коим всегда были богаты Васюганские болота. В жару это было особым мучением. Струящийся по телу липкий соленый пот, и жужжание мириадов кровососущих насекомых. Стоило им только найти в одежде дырочку, как в не защищённую плоть впивались десятки жадных жал.
Но работать надо было. Приехав в заданный квадрат, мы оставили свои квадроциклы на полянке и пошли в болота. Вернее в то место, где оно было. Сейчас это была засохшая грязь, сплошь покрытая как седыми волосами, мертвыми водорослями. Леха Кобеньков шел спереди, я, как более молодой и не столь опытный, шагал следом. В тот день мы пропотели изрядно. Шли, шли, а повсюду всё тоже. Грязь, кочки и мертвая трава. Пробы взять было буквально не с чего. Кобеньков уже не стесняясь матерился в голос, я лишь хмыкал, подтверждая своё с ним согласие. Наконец, мы набрели на не пересохший ещё бочаг. С радостью наполнили пробирки, убрали их в специальный чемодан и довольные, с чувством выполненного долга, отправились обратно. Внезапно, идущий впереди Леха резко остановился. Я зазевавшись, влетел прямо ему в спину. Он лишь чертыхнулся, с трудом устояв на ногах.
- Что там, Лёх? - осторожно поинтересовался я.
Кобеньков молча указал на что-то перед собой.
Поведя взглядом, по направлению, указанному его рукой в жёлтой перчатке, я узрел странную выпуклость, торчащую рядом с болотной кочкой прямо из высохшей грязи.
- Камень?
- Нет, - Леха повернулся ко мне. Из под густой сетки накомарника на меня укоризненно блеснули линзы его очков, - это череп...
Я пригляделся. Действительно, из земли торчал человеческий череп. Его не просто было заметить, череп обтягивала какая-то серая пленка, придавая ему издали схожесть с обычным камнем. Мы начали разгребать сухую траву, некогда бывшую подводными растениями, и обнаружили, что это была не пленка а кожа. Перед нами была мумия. Вернее, только её голова. Осторожно роя грязь, мы долго выкапывали её. А как выкопали, принялись рассматривать. Мумификация сильно изменила некогда человеческие черты. Серая кожа сьёжилась, сжалась и из-за того казалось, что голова скалится, обнажая крупные жёлтые зубы.
- Молодой он был. Или была... - задумчиво произнес Кобеньков.
- С чего ты взял?
- Зубы все целые.
Действительно, с зубами у мумии было всё в порядке. Ровные, как у голливудской звёзды. Только клыки чуть крупноваты. Должно быть при жизни, они сильно отпячивали покойному губы. Глаза у мертвеца отсутствовали, череп глазел на нас пустыми глазницами.
- Как думаешь, - спросил я у коллеги, - давнишний покойник? Может сразу в участок? Вдруг убийство было...
- Да навряд ли... По расчетам доктора Кадочникова, этот участок болот сравнительно недавно осушился. Ещё семьдесят лет назад, тут непроходимые топи были. Клюквы тут нет, деревень в разумной близости тоже. Так что, мумии этой, вполне может быть не несколько десятков, а несколько сотен лет. Если даже не несколько тысяч! - Говоря это, Кобеньков бережно завернул голову в пленку и положил в свой рюкзак. - Болота они брат такие, всё сохраняют. Слыхал, про человека из Тололунга?
- Из Толлунда, - поправил я - , конечно слыхал. Там древнюю совсем мумию мужчины из железного века обнаружили.
- Вот! - Леха многозначительно поднял указательный палец, - возможно мы с тобой на пороге нового научного открытия! Прославимся! Надо пометочку на карте поставить, где нашли, да до квадриков шуровать.
Он вынул из планшета бумажную карту и, смахивая наседавших паутов, отметил по координатам наше месторасположение.
- Ну, готове́нько, пойдем уже.
Я глянул на часы. Пока мы искали воду, пока возились с этой головой, прошло слишком много времени.
- Лёх!
- Ась?
- А времени то много... Сколько нам топать до колёс?
Леха остановился, глянул сначала на часы, потом на солнце.
- Долго... Похоже, что придется тут заночевать. В темноте ехать по болотам гнилая затея...
И мы пошли дальше. Шли бесконечно долго. От солнечного жара, мне даже начало казаться, что вокруг нас слышны какие-то посторонние шебуршания. Пот немилосердно щипал глаза, гнус лез прямо на сетку, ноги цеплялись за переплетения трав. Терпение было уже на исходе. Лёха тоже, бормотал ругательства все громче и противнее. Казалось, мы идём бесконечно долго, и всё по одному и тому же можно месту. Если ад существует на самом деле, то он должен выглядеть так. Но время шло. Жар потихоньку начинал спадать. Гнус, словно устав, роился уже не такими полчищами. Отчаянно хотелось сбросить уже хотя бы шлем-накомарник, да подставить вспотевшую голову свежему ветру... Но это было обманчиво, и я это знал. Снимешь - тут же сожрут! И сдувая с носа капельки пота, мерно топал я за своим проводником.
Уже начинало вечереть, когда мы вышли на знакомую поляну. Лёха потешно ругаясь, смахнул с квадроцикла, сплошь его облепивших паутов, и достал из бортового ящика палатку.
Пока он с ней возился, я достал два баллона с репеллентами и густо обрызгал себя, Лёху и всё вокруг. Затем, расчистив место, развел костер и перво-наперво, кинул туда несколько охапок травы.
Не то помог реппелент, не то ароматный дым, не то вечерняя прохлада, да только гнус отступил к себе на болото и мы, наконец, скинули свои "доспехи"... Сразу стало прохладно. Разогрев на костре воду из бутылки, мы заварили чай, прямо в котелке, и разлив его по кружкам, с удовольствием хлебали горячее питьё сидя у огня.
- Кость, - сказал мне Лёха, - а вот прикинь, привезём мы эту голову, и станем мировыми знаменитостями. Может быть, в нашу честь назовут целый первобытный народ!
- Ага, хомо кобеньковус.
- Ну а что?! Вполне звучит. Буду я, значит, не поднесиподай в экспедиции Кадочникова, а "тот самый Кобеньков, который открыл..."
- Ладно фантазировать тебе, первооткрыватель.- перебил я мечтателя, - Давай спать уже.
Кобеньков был старше меня, и я относился к нему с уважением, однако не знал я, что он такой тщеславный мечтатель!
Мы потушили костёр, залезли в палатку и уснули.
Проснулся я от того, что кто-то потряс меня за плечо.
Разлепив глаза я увидал над собой блестящие линзы очков Кобенькова. В нашей палатке было малое оконце, закрытое прозрачной пленкой, сейчас в него светила луна, освещая встревоженное Лехино лицо.
- Что случилось? Вставать пора?
Лёха прижал палец к губам.
Я замолчал и прислушался. Сначала мне показалось, что на улице обычный шумовой фон. Однако вдруг, я услыхал какую то возню.
Звук доносился с того места, где стояли наши квадроциклы.
- Лёха, что это? - шопотом спросил я.
Кобеньков пожал плечами.
- Минут десять уже возится...
- Кто?
- Откуда я знаю...
Внезапная догадка меня осенила.
- Алексей! А где голова?
- В сумке, на квадрике...
- Так это животное какое-то на падаль припёрлось.
- Точно! Оно сейчас сожрёт мою докторскую!!!! - возопил Кобеньков.
Он, подгоняемый своим тщеславием, забыв про осторожность, схватил фонарик и с громким криком "а ну пошла в жопу отсюда" выскочил из палатки...
Я немного замешкался, хватая с собой топор, но выскочить я не успел. С улицы донёсся страшный, полный боли крик. Это кричал Кобеньков. Но, словно в ответ ему, раздался какой-то трубный рёв. Высокий и вибрирующий.. Ничего подобного раньше я не слышал. В этом рычании была какая-то первобытная жуть. Меня словно окатило ледяной водой, все мышцы скрутило параличом и я рухнул навзничь.
Упав, я лежал уставившись немигающим взглядом в то самое оконце. Луна светила прямо на меня. И вдруг, нечто чёрное, прошло мимо палатки. Я почувствовал, как волосы мои встали дыбом. Профиль прошедшего был жуток. Голова, словно вылепленная из глины, на ней было видно лишь раззявленный рот. Существо, тяжело ступая, обошло палатку и встав напротив входа вновь издало свой жуткий вопль. Судя по звуку, орало оно в сторону болот...
И вдруг, оттуда, в ответ донёсся подобный вой. И один и второй и третий.
Сразу послышались лёгкие шаги вокруг палатки. Несколько их было, ходящих. Они касались стенок из тонкой ткани, словно слепые, изучающие нечто перед собой. Я лежал на полу и в голове крутилось лишь: "Господи помоги"...
Существа бегали вокруг, издавая странные щебечущие звуки, словно переговариваясь. А я всё лежал и неотрывно смотрел в окно. Я боялся, что кто-то из них заглянет в него, и увидит меня. Так я лежал долго. Уже луна ушло за окно. А они все бегали. Но тут я ощутил, что паралич меня отпустил. Я повернул голову и в щель, что оставил не до конца задернув полог несчастный Лёха, я увидал странных существ. Они напоминали людей, но были неестественно худы и бегали на четырех конечностях. Очевидно, когда я повернул голову, я зашуршал тканью одежды, потому что, один из них, внезапно остановился, и повернул свою голову в мою сторону. Как назло, эта тварь была хорошо освещена лунным светом. На меня смотрело страшное безглазое лицо с серой кожей. Но на лице был рот, рот со страшными зубами - один в один лицо нашей мумии!!! Существо заверещало и гигант, в два тяжёлых шага оказался рядом с палаткой и одним движением откинул полог...
- Что ты орёшь! Очнись уже!
Мне в лицо плеснули водой.
Я открыл глаза. Надо мной стоял профессор Кадочников.
- Константин! Сурово сказал он. Что тут у вас стряслось?
Я огляделся. По прежнему находясь в палатке я лежал у самого входа.
- Где Кобеньков? - прокаркал я странным чужим голосом.
- Я бы тоже хотел это узнать. Вы с Алексеем отправились на болота взять пробы воды. Пропали на два дня. Мы были вынуждены ехать за вами, думая что стряслось что то с вами.
- Два дня?! Лёха! Голова!!!
Я выскочил из палатки. Вокруг сновали ребята из экспедиции. Наши квадроциклы стояли там, где мы их оставили ранее. Гнус куда-то изчез. Однако исчез и Лёха. Профессор Кадочников вышел за мной следом.
И положил мне руку на плечо.
- Ну что, Константин, объяснения будут.
- Будут! Мы же голову нашли!
- Голову? - профессор недоумевающе поднял бровь.
- Да! Древняя мумия из болота!
- Ух ты! - профессор засиял прямо как Лёха. - Это же научное открытие! И где она?
- Тут.
Я подскочил к квадроциклу Кобенькова.
- В сумке лежит.
Сумка была в целости. Я начал возиться с застёжкой. Та была как-то странно запутана. Похоже Лёха специально закрутил потуже.
- Ой, Костик! - тут ко мне подбежала Маринка Дорохова, наша симпатичная аспирантка - Ко...
На полуслове она осеклась...
- Кость, - с ужасом на лице прошептала она, что с тобой?
- А что со мной?
Маринка медленно вытащила из поясной сумочки маленькое зеркальце и протянула его мне.
Я взглянул на отражение. На меня смотрел я, измождённый и... совершенно седой.
- Так где голова то?
Я снова взялся за застёжку. Когда она поддалась, я распахнул кофр и отшатнулся. Маринка, заглянув во внутрь истошно завизжала.
Там лежала голова Лёхи Кобенькова, очки на ней были разбиты, глаза зажмурены, а кожа на лице сильно засохла и натянулась, обнажая желтоватые зубы...
