Они представляли собой наполненные песком спиральные трубки длиной до 3 метров со стенками из белого волокнистого материала. Такие окаменелости находили в местности, которая на тот момент считалась дном пересохшего древнего озера.
Местное население называло их «дьявольскими штопорами» (Devil's corkscrews), и Барбоур, полагая, что открыл новый, до этого неизвестный род ископаемых пресноводных губок, дал ему латинское название Dæmonelix, переведя название с английского. В дальнейшем, когда стало ясно, что местность, где находили окаменелости Dæmonelix, была 22 миллиона лет назад не озером, а семиаридной степью, Барбоур предположил, что его находка была не губкой, а неизвестным наземным растением.
Однако палеонтологи Эдвард Коп и Теодор Фухс, обратившие внимание на то, что в одном из «штопоров» найдены кости неизвестного грызуна, уже в 1893 году независимо друг от друга выдвинули гипотезу, согласно которой Daimonelix представляли собой не окаменелости организмов, а норы животных. В 1905 году Олаф Петерсон из Музея Карнеги подтвердил, что находки Барбоура были окаменелыми норами, а грызуны, их рывшие — ископаемыми родичами бобров.
Белёсое вещество, из которого состояли стенки трубок, включало корни растений, благодаря высокому содержанию кремния в грунтовых водах превратившиеся в стеклянистую массу, сохранившую спиральную форму нор.
Петерсон описал найденные останки бобров как два новых вида рода Steneofiber, но в дальнейшем они были отнесены к роду Palaeocastor. Palaeocastor — род вымерших бобров, живших в Северной Америке в позднем олигоцене и раннем миоцене. Вот такие бобры-архитекторы!
