22 марта 2016 года, находясь с визитом на Кубе (первым за 88 лет), президент США Барак Обама вознамерился фамильярдно похлопать по спине лидера Кубы Рауля Кастро. Кастро среагировал мгновенно: он перехватил в воздухе руку хозяина Белого дома.
Обама попытался вымученной улыбкой обратить всё в шутку, но вышло не очень убедительно. По версии телеканала ABC, кубинский лидер поднял руку Обамы, чтобы тот показал сжатый кулак — один из символов кубинской революции.
Однако президент США оставил ладонь раскрытой, а его запястье повисло.
Сразу же появились карикатуры на красивый жест Рауля Кастро. Этот жест определённо завоевал популярность в мире и остался в истории...
Из тогдашних комментариев в сети:
«Кастро сжимает безвольную руку Обамы как после победы нокаутом».
Современный (2023 года) комментарий Олега Ясинского:
На этой пресс-конференции тогдашний глава кубинского государства Рауль Кастро, в ответ на фамильярную попытку американского президента покровительственно приобнять его, перехватил обамкину руку и поднял её вверх, оставив на весу.
Обама продолжил не очень умно улыбаться в камеры, посколько других вариантов у него особо не было. Кроме урока о том, как следует следить за руками картёжников и политиков, Рауль напомнил колониям мира о том, что такое чувство достоинства, чем и доставил нам, дорогим телезрителям, несколько минут искренней радости».
Мировые жандармы, да и вообще буржуазные политики вообще любят делать такие вот показательные жесты, почти незаметно переводящие их «равноправных друзей» в положение «шестёрок», холуёв и холопов.
Из протокола суда над Борисом Савинковым, вечернее заседание 27-го августа 1924 года.
«Савинков. — Черчилль мне показал карту юга России, где были указаны флажками войска деникинские и ваши войска. Помню, как меня потрясло, когда я подошёл с ним к этой карте, и он показал мне деникинские флажки, и вдруг сказал: «Вот это моя армия».
Председатель. — Черчилль?
Савинков. — Да, Черчилль. Я помню, как у меня ноги приросли к полу. [...]
Председатель. — Вы что-нибудь ответили на эту фразу?
Савинков. — Я ничего не ответил. У меня, я вам говорил, приросли ноги к полу. Я хотел выйти, но тогда представил себе, что вот я сижу в Париже, а там, на далёком фронте, русские добровольцы ходят разутые, и вот, если я хлопну дверью и выйду со скандалом из этого кабинета, они будут ходить без сапог. Я стиснул зубы, а унижение своё положил в свой карман. Я с вами воевал всеми способами, всеми средствами, — и я говорю об этом прямо и открыто. Но война с вами родила во мне такую ненависть к ним, о которой лучше не говорить».
Ну, в Борисе Савинкове, как всё-таки в бывшем революционере, все бесчисленные унижения перед западными «друзьями» и впрямь породили ненависть, которая неожиданно вылилась расплавленной лавой на их головы во время его суда в Москве.
А в братьях Кастро пережитое за полвека борьбы за независимость породило чувства, которые не позволяют им стерпеть самомалейший фамильярдный жест от хозяина Белого дома...
Б. Савинков перед революционным судом. 1924 год 
