Я долго рассказываю ему… как добраться от Главпочтамта до улицы Карла Либкнехта. Прохожу мимо «Бургер Кинга» и вижу за окном нечесаного парня в лиловой куртке. Он что-то доедает — жадно, неловко, воровато — как будто боится, что это сейчас отберут. Так едят люди, которые когда-то голодали. В первый момент я отвожу глаза. А потом понимаю — да ведь это и есть он — Юрка Немытых, который пропал из города почти пять лет назад. А ведь тогда он осуществил тайные желания тех, кому надоела работа, город и зима: он бросил все. Продал в Екатеринбурге квартиру и, в надежде что «как-нибудь все устроится, руки-ноги на месте» уехал в Таиланд.
С Юркой мы познакомились в 2004 году. Он тогда работал в лучшем региональном экономическом издании. Великолепные сложные темы, блестящие тексты, — он мог бы писать даже о корнуэльских пикси, и это все равно было бы интересно и свежо. И это был классический self-made man, воплощенная мечта глянцевых журналов: парень, пробившийся из низов. У Юрки была тяжелая неблагополучная семья из Левихи: крепко пьющий отец, из-за этого рано ушедшая мать, младший брат-школьник.
Помощи было ждать неоткуда, и Юра работал с первого курса. Блестяще — с красным дипломом — закончил истфак университета. В 2004 году у него все было отлично: красавица-невеста, новая квартира, хорошая зарплата. Великолепные амбиции и карьера, которая позволяет их воплощать в жизнь. Он лучший в своем издании, он лауреат федеральных конкурсов для журналистов. И это все в 23 года. Юра и сам прекрасно понимал свои заслуги и любил показать окружающим свое превосходство.
Работать запоем
Конечно, он выпивал: с друзьями, по пятницам. Потом после работы, которой все больше, среди недели — пивка, чтобы уснуть и расслабиться. Потом — каждый день, с логикой: все равно же вчера бухал, какой смысл бросать? Завтра и начну. Начались загулы выходного дня: это когда плохо помнишь ночь с пятницы на понедельник. Он не верил окружающим, которые искренне ценили его за блестящие мозги и утверждали, что он спивается. Юра в тот момент был твердо уверен — жизнь удалась. Его не уволят — ведь он так замечательно работает. Не уйдет жена — он ее так любит! Не отвернутся родные — он же им так помогает.
Какое-то время от основательных уходов в запойный сумрак удерживала новенькая машина, потом — жена. Характера еще хватало на работу и тексты, но завтра, в котором надо бросить пить, никак не наступало. В конце концов, Юра разбил машину, начал регулярно ссориться с женой. В 2007 году как-то раз пропал с работы на три дня — и тогда ему предложили написать заявление на увольнение с открытой датой. После дикого скандала и начатой им драки на новогоднем корпоративе, Юрку попросили поставить на этом документе число.
Ему повезло — уже на тот момент он прошел собеседование в федеральное издание, и его брали в Москву, как говорится, не глядя. Но в столице стало еще больше и денег, и работы. Соответственно, и алкоголя тоже. Как он рассказывал позже, бухал практически постоянно — пытался алкоголем снять проблемы адаптации. Из огромного СМИ, переживающего и без того не самые простые времена, «его тоже ушли». И жена ушла.
В 2009 году Юрка вернулся в Екатеринбург. Три года он менял работу, статус изданий все понижался, а список побед не увеличивался. Помотавшись по журнальчикам и фрилансам, он решил — пора валить. Все ему тут надоело, жизнь не удалась, погоды, опять же, отвратительные. А окружающие все меньше восхищаются и все больше говорят — хватит пить, все проблемы не в работах, а в твоих пьянках. Тогда Немытых решил бросить все и уехать в Таиланд. Он был уверен, что сможет заработать удаленно — не шикарно, но, в конце концов, там много и не надо. Продал квартиру и с приличной суммой — около 40 тысяч долларов по курсу 2012 года — уехал в Юго-Восточную Азию.
Восточная сказка
На месте он сразу купил себе более чем приличный кондоминиум. На единственной вещи, которая путешествовала с ним все это время, книге Empire «V» Пелевина, Юрка показывает мне схему своего домовладения. Приличное: дом, бассейн, лужайка. Год он подрабатывал фрилансом и почти не пил — у него была чудесная спутница, которая приехала с ним из России. Но потом снова началась российская история — по выходным и по праздникам. Работы потерялись, девочка ушла.
Закономерно уралец встречает людей, которые считают, что «фаранг» слишком хорошо живет. Серия, как рассказывает Юрка, обманов и подстав — даже обвинения в тяжких телесных повреждениях — и он подписывает документы на продажу своего жилья по дешевке. У него на руках остается некая сумма, и еще год он живет, передвигаясь с места на место — снимает разное жилье. Пытается подработать и найти интернет. Он никак не может уехать из курортной Патайии, где море, солнце, пальмы и атмосфера вечного праздника. Даже если приходится ночевать на пляже, все равно кажется, что это лучше, чем вставать на работу к девяти утра в понедельник.
Где-то в его путешествиях теряется сумка со всеми документами, в их числе не только загранпаспорт с визами, но и российский паспорт, и даже свидетельство о рождении, выданное в далеком 1982 году в маленьком уральском поселке. Теперь Юрка официальный тайский бомж. Он спит на пляже, ест где придется, непонятно на что живет, пристает к туристам. Он моется в больших отелях, ночует у случайных таек, подрабатывает и, конечно, выпивает. В какой-то момент его находит журналист интернет-издания для русских тайцев и пишет про него статью. Так о Юрке хоть что-то узнают на родине — к этому времени все уверены, что он или зазнался окончательно, или умер.
После статьи уральская родня несколько раз высылала ему деньги — на возвращение. Он их благополучно проедал и тратил на выкуп себя из многочисленных неприятностей. Но возвращаться не торопился. Решение было правильное — жилья, работы и документов у него не было ни на севере, ни на юге. Но в Тае бомжевать, конечно же, теплее. Так Юрка провел около двух лет. Но и в некогда расслабленной стране в то время — а это был уже 2016 год — началась жесткая кампания по борьбе с бездомными «фарангами»: их стало слишком много. Они пили, дрались, дебоширили и мешали отдыхать обычным туристам. Арест Юрки был делом времени.
— Мне долго везло. Очень долго. Одного за другим брали и брали. А я как-то не попадался. Хотя поводов было — выше крыши. А арестовали меня вообще анекдотично. Я просто сидел и читал книжку. Подъехали полицейские и спросили паспорт и визу. Он сказал, что, конечно, у него ничего такого нет. И уже давно, — рассказывает Юра, то ли со смехом, то ли с гордостью.
В застенках
Его привезли в иммиграционный центр. «Там содержатся те, кто, например, попался без виз или те, кто отсидел в Таиланде срок за преступления и ждет депортации на Родину. Там я 3,5 месяца ел суп из огурцов, хотя мог уехать гораздо раньше», — говорит Юрий. За адекватное поведение его включили в список на бесплатную депортацию. Благотворительные акции такого рода иногда проводят китайские миллионеры. Попасть в такой список действительно большой бонус — туда включают только самых безнадежных или тех, кто ведет себя разумно.
Как ни странно, но разгильдяй и дебошир Юрка действительно вел себя в тюрьме нормально. Он рассказывает, что это такое — быть хорошим заключенным в Таиланде. «Это значит — не барагозить, не создавать проблем всей камере. Русские часто создают проблемы. Как-то нашли телефон и устроили шмон всей камере, а это 70 человек. Не надо качать права. Да, у старших камеры есть телефоны, но это не значит, что телефоны можно всем. Ведь телефоны — это бизнес. Иметь чувство юмора, никому не верить». По его словам, в тюрьмах такого типа наживаются на заключенных как хотят: сигареты, например, при цене в 5 бат продают по 300 бат — это 600 рублей. Видно, что Юрка еще весь там, и недавний обыск волнует его больше того, где он будет ночевать сегодня.
Сейчас Юра думает, что так долго ехал на родину, потому что позиция российского посольства — сгноить человека в тюрьме. «Представитель консульства появился не в тот же день, как я заехал на тюрьму, а только через три недели. А первая справка, которая нужна для возвращения, появилась у меня на руках только 27 декабря. Но билетов у меня не было. Посольство закрылось 29 числа и не работало до 8 января, как и вся страна. После справка оказалась недействительной — она дается на две недели. Ну а потом консульского стал кто-то торопить, и наконец-то все заработало», — говорит он.
Торопили посольских Юркины друзья, их четверо. Все бывшие коллеги по самой звездной работе. Всех раскидала жизнь, одна из девочек живет вообще в Новой Зеландии. Они заплатили штраф, купили билет и переслали все это в Тай, чтобы Немытых выпустили из страны. 9 февраля Юра прилетел в Екатеринбург — после 4,5 лет отсутствия. Мы встречаемся с ним спустя пару дней и я вижу, что он (по крайней мере, пока) совершенно подавлен. Все его вещи лежат в черной спортивной сумке со сломанным замком. Там летние кроссовки, две рубашки и красный плед — в него он кутался 15 часов во время стыковки в аэропорту Новосибирска. Лиловый пуховик ему явно велик — братья одевали его в то, что уже давно не носят сами. Свежий перегар, опухшее лицо и общая нечесанность не оставляют сомнений в его нынешнем социальном статусе.
Чужой среди своих
Тут он тоже фактически бомж: без жилья и документов. В Екатеринбурге родственники сначала сняли ему комнату, но хозяйка уже на следующий день испугалась человека без паспорта и выставила его на улицу, чуть ли не вытащив его из ванной. Она вернула ему часть денег за комнату. Теперь Юра пытается переночевать у кого-то из друзей или родственников, но пока ему удается устроиться на одну-две ночи.
На Родине ему постоянно холодно. Он никак не может привыкнуть к нашей обычной зиме. Ни разу не держал в руках смартфон. Когда я беру в руки телефон, он спрашивает, кому я собралась звонить. Не понимает, как это — общаться на фейсбучеке и не знать номер человека. По-английски шутит лучше, чем по-русски. Не понимает, почему первым шагом к адаптации должно стать восстановление документов.
Пока что Юрка мечтает найти работу с проживанием: все равно кем. В далеко идущих планах — вернуться в повестку и в профессию. «В конце концов, алфавит остался тот же. А про события — можно и почитать», — говорит он. Самое главное — он вроде не собирается пить. По крайней мере, пока не наладится жизнь.
