«Чин прощения», пожалуй, — самая трогательная из православных традиций. Именно с нее начинается Великий пост — время покаяния и самого строгого воздержания, когда верующие усиленно молятся, приводят в порядок мысли и чувства.
По воскресеньям вечером в храмах звучат покаянные песнопения. Священнослужители — в черном облачении. Гаснет свет, и собравшиеся подходят друг к другу со словами: «Прости меня!» Ответ: «Бог простит, и я прощаю. И ты меня прости!» Кто-то обнимается, у некоторых на глазах слезы.
В этот день церковь чтит одно из самых драматичных событий священной истории — «Воспоминание Адамова изгнания».
Первые люди, по Библии, ослушались Бога и вкусили плод Древа познания добра и зла. За это Господь изгнал их из Эдема. Так человек, согласно вероучению, стал смертным: подверженным многим болезням, добывающим «хлеб свой в поте лица». Все это — следствие первородного греха, который передается из поколения в поколение.
Адам каялся в содеянном. В Прощеное воскресенье духовенство призывает паству последовать его примеру.
Но со временем этот сугубо религиозный обряд стал популярным обычаем. В последний день масленичной недели и невоцерковленные люди просят прощения у своих друзей и близких.
Даже советская атеистическая пропаганда не смогла искоренить эту традицию. Хотя и очень старалась.
В хрущевскую оттепель, когда Масленицу возродили как «сугубо народный праздник», Прощеное воскресенье приобрело иной смысл: мол, в этот день нужно попрощаться с обилием блинов. Так прощение стало прощанием.
Последнее прости
Интересно, что в первые века христианства в какой-то степени так и было.
«Чин прощения сложился в палестинских монастырях приблизительно в V столетии. На весь Великий пост — вплоть до Пасхи — насельники удалялись в пустыню, чтобы остаться в полном одиночестве, наедине со своими мыслями», — объясняет настоятель храма Всемилостивого Спаса бывшего Скорбященского монастыря протоиерей Александр Ильяшенко
Но многие могли и не вернуться: умирали от старости или болезни, становились жертвой диких зверей или разбойников. Понимая это, отшельники примирялись друг с другом перед долгим расставанием.
Тем самым иноки следовали одной из заповедей Христа: «Если вы не будете прощать людям согрешения их, то и Отец ваш Небесный не простит вам согрешений ваших». Этот евангельский отрывок в Прощеное воскресенье читают во всех православных храмах.
Вообще, покаяние — одно из ключевых для христианства понятий. Ведь, как указывают святые отцы, всякий — даже младенец — причастен к первородному греху. Это приводит душу в «немирное состояние»: человек не желает жить в мире и согласии с другими людьми. Значит, прежде всего надо изменить свое отношение к окружающим.
«При этом важно понимать, что это происходит посредством силы Божией. Человек слаб для того, чтобы справиться с грехами в одиночку. А Господь неизменно дает каждому шанс. Кроме того, изменение не должно быть чем-то внешним — не затрагивающим душу», — уточняет отец Александр.
Поэтому внутренняя перестройка вовсе не означает простого «сокрушения о грехах». Ранние христиане относились к обряду очень серьезно и совершали его лишь раз — перед крещением, обязуясь больше не творить зла. А нарушение каралось изгнанием из Церкви.
В наши дни правило гораздо мягче: главный принцип — это прощение.
«Труднейший подвиг»
Казалось бы, ничего сложного: прости человека — и все наладится. Тем более не нужно гадать, когда это сделать, — в календаре есть специальной день.
Однако это вовсе не значит, что 17 марта можно «обнулить» людям все обиды, самому извиниться и разойтись до следующего Прощеного воскресенья. Церковь призывает совершать такое очищение постоянно. И чтобы напомнить об этом, священник во время каждой литургии выходит из алтаря к верующим и просит у прихожан прощения, а те отвечают ему тем же.
При этом популярный в народе обычай даже в Прощеное воскресенье уместен далеко не всегда.
«Довольно странно, если человек выйдет на улицу и станет извиняться перед каждым встречным. То же самое — и с церковной традицией: она имеет значение для тех, кого объединяет вера», — говорит протоиерей Александр Ильяшенко.
С родными и близкими все предельно ясно: взаимные грехи и обиды на виду, всегда знаешь, в чем виноват. Иначе с незнакомыми людьми. Например, человек не планировал участвовать в чине прощения, но зашел в храм именно в этот момент.
В таком случае он может совершенно спокойно пропустить этот обряд. Все, что совершается в Церкви, — дело добровольное.
«Но, если прихожанин твердо осознает, в чем виноват, и чувствует внутреннюю потребность покаяться в содеянном, он вправе сказать „прости меня“ даже тому, кого впервые видит на службе», — добавляет отец Александр.
Для христианина важно, чтобы на душе было светло и радостно. Именно поэтому ему необходим «труднейший подвиг» покаяния.
