Даем установку: возможны побочные эффекты в форме приступов ностальгии или смеха — в зависимости от твоего возраста и уровня скепсиса. Хотя может случиться и обратное — рассосаться железа здравомыслия, например.
В конце 1980-х, когда уже стало очевидно, что СССР — всё, и в страну хлынули неведомые досель веяния, граждане с непривычки набрасывались и поглощали без разбора — от жвачки Turbo до «Рабыни Изауры». А как эти самые новинки переваривать, партия и правительство не объяснили. Так что пришлось народу самому — в меру образованности и впечатлительности.
В 1987-м на телеэкране впервые всплыло имя Анатолия Кашпировского: в эфире программы «Взгляд» журналисту Вадиму Белозерову прокалывают руку «цыганской» иглой, а он, адово боящийся уколов и боли, знай себе ведет программу. И объясняет: мол, это его взглядом дистанционно обезболил гость студии, врач-психотерапевт.
В 1988 и 1989 годах состоялось три телемоста Кашпировского: Киев — Москва, Москва — Киев и Киев — Тбилиси. Врач-психотерапевт хотел доказать, что он может с дальнего расстояния оказывать сильное психологическое влияние на человека. В частности, заявлялось, что 31 марта 1988 года во время телемоста Москва — Киев впервые в мире было проведено дистанционное обезболивание операции на молочной железе пациентки. Также утверждалось, что в ходе телемоста Киев — Тбилиси 2 марта 1989-го было осуществлено обезболивание на расстоянии уже одновременно двух пациентов с полостными операциями.
Телевидение принесло Анатолию Кашпировскому такую славу, что его не знали разве что угольные утюги. А он, в свою очередь, подарил миру, как теперь бы сказали, мемное «Даю установку!».
27 июля 1989-го в концертной студии «Останкино» прошла первая встреча граждан с целителем. А с 8 октября на Центральном телевидении показали шесть «Сеансов здоровья». Утверждалось, что за шесть часов эфира излечилось беспрецедентное количество страждущих — около 10 миллионов человек. Болезные друг за другом рассказывали, что у них рассосалось, раскрючилось, отопрело и заколосилось. Даже банки с водой ставили у телевизора заряжаться, что было принципиальной и грубейшей ошибкой: с банками — это к Алану Чумаку.
«В период величайшей политизации и раздражения мы пустили в эфир целый ряд программ, направленных на утешение. Среди них были и телесеансы Кашпировского. Но очень скоро от них пришлось отказаться, поскольку это было прохиндейство чистой воды» — так потом вспоминал об этом председатель Гостелерадио СССР Михаил Ненашев.
То-то мы чувствуем, что застарелый скепсис не проходит!
А кто еще верует в Кашпировского, и у кого что-то болит, тому сюда:
