18 апреля 1956-го начался первый визит Никиты Хрущева в капстрану. Для двухнедельного путешествия он выбрал Великобританию. Никита Сергеевич выдал англичанам идею «мирного существования», что в последующие десятилетия определяло отношения СССР с империалистическими странами. На днях Владимир Путин отменил договор о рыбном промысле британцев в водах Баренцева моря, заключенный после поездки Хрущева. Тогда с легкой руки советского лидера треска уплыла из России. Что же толкнуло Никиту Сергеевича на столь щедрый жест и какими курьезами отметился визит в королевство?
О возможности «мирного сожительства» говорил еще Ленин. С появлением ядерного оружия мир осознал, что очередная мировая война может стать последней. Куда более приемлемым казался долгий мирный период. Такую теорию на ХХ съезде КПСС в 1956-м и сформулировал Хрущев, ознакомив с новыми взглядами западную элиту. Никита Сергеевич решил повести страну по пути тесного экономического сотрудничества с Западом. Правда, при этом заметил, что пропагандистскую борьбу останавливать нельзя.
Хрущев пробыл в гостях аж 2 недели.
От неожиданности политики капстран приняли идею Хрущева за дипломатическую уловку. Да и в соцлагере начались внутренние противоборства – волнения в Польше, Венгрии, а вскоре и ближневосточный конфликт Египта с Израилем. И тогда «мирное сосуществование» стало одним из пунктов Программы КПСС. 
Хрущев и Булганин в Англии, 1956 год.
18 апреля 1956-го в портсмутскую гавань вошел крейсер «Орджоникидзе» - на тот момент чудо техники. С трапа спустился Никита Сергеевич Хрущев в окружении небольшой свиты помощников. Долгожданных гостей встречал британский премьер-министр и доверенное лицо Уинстона Черчилля Антони Иден. Черчилль на тот момент пребывал в отставке. В 1946-м, за десятилетие до происходящего, лидер воюющей Великобритании произнес известную фултонскую речь, запустив в оборот понятие «железный занавес». Теперь, словно наступая на горло своей же песне, Уинстон желал Хрущеву в английской печати успешного визита и выражал надежду, что приезд «поспособствует более плодотворным отношениям между нашими странами».
Случайно или нет, но на одном из приемов Никиту Сергеевича усадили за стол около постаревшего Черчилля. Завязалась беседа, правда, каждый вел речь о своем. Хрущев расписывал преимущества мирного существования, а Черчилль, "позабыв" о хрущевском разоблачении Иосифа Виссарионовича, рассказывал, как сильно уважал «отца народов» и как бы намекал, что никакого мирного сосуществования для этого тогда не требовалось. Разговор зашел в тупик. И тут Черчилль неожиданно спросил, пробовал ли Хрущев устрицы? 
Хрущев и мэр Лондона.
Никита Сергеевич не растерялся и решился пробовать. Устриц подали, и Черчилль, на правах старшего и более опытного в обращении с элитными морепродуктами, заявил: «Следите, как я буду их есть». Он приступил к угощению, а Хрущев повторял каждое его движение. Бывший премьер проглотил свою порцию и спросил, как Хрущеву устрицы? Никита Сергеевич, не смущаясь, отрезал: «Совсем не понравилось». А если бы пришлись по вкусу, глядишь, случилась бы в Союзе не кукурузная лихорадка, а устричная.
К слову, события в ходе того визита детально прописаны в мемуарах, оставленных Хрущевым. О той поездке он рассказывал очень откровенно, не утаивая даже конфузов. Раскрыл советский лидер и подробности знакомства с Елизаветой II. Никиту Сергеевича привезли прямо во дворец, где ему навстречу вышла королева в сопровождении мужа и детей (один из них - нынешний монарх Карл III). Хрущев даже описал, в чем была одета Елизавета.
Королеву Хрущев сравнил с простой москвичкой.
Он отметил скромность ее наряда: светлое платье в блеклых тонах. И добавил, что летом в советской столице на улице Горького каждая женщина одета, как королева. Первый секретарь искренне удивился, что королевская особа не демонстрировала ни малейшей чопорности и ничто в ее поведении не заставляло гостей трепетать и волноваться. Елизавета II, подытожил Хрущев, - простая женщина, супруга и мать. И вопросы задавала самые простые. 
Хрущев перебрал на встрече с элитой.
Договор о разрешении ловить рыбу в советской экономический зоне Баренцевого моря был подписан в Москве уже через месяц - 25 мая 1956-го. Документ завизировали первый замминистра иностранных дел СССР Василий Кузнецов и посол Великобритании Уильям Хейтер. Решение, понятное дело, принимал лидер страны. "Рыбный" договор стал одним из немногих результатов поездки Никиты Сергеевича в Великобританию. Каких-то судьбоносных решений принято не было, но сам по себе визит без преувеличения называли прорывом.
Холодная война перестала казаться незыблемой, а долго непреодолимые разногласия заклятых геополитических врагов замаячили полезными перспективами. Отсюда и великая щедрость Хрущева – любителя делать эффектные подарки. К слову, так же было и с Крымом. Если отойти от политической составляющей, то самым запомнившимся в ходе визита случаем стала поездка в древнюю столицу Шотландии — Эдинбург. Пообщаться с советским гостем в резиденции шотландских монархов - замке Холидрухауз - собрался весь английский цвет.
Планировался серьезный разговор об экономическом сотрудничестве СССР и Великобритании. Но во время обеда Никита Сергеевич перебрал. Заранее заготовленная речь лежала в кармане. Встав со стула, Хрущев начал выступление, совсем позабыв о тексте. Почувствовав уверенность под винными парами, он начал импровизировать. Говорил, не учитывая, что обращается к английской элите. Звучал спич а-ля «мы вас закопаем», сопровождавшийся разоблачением мирового империализма и его прихвостней.
Спас Хрущева переводчик Олег Трояновский. Он стал воспроизводить не то, что произносил Хрущев, а фразы из утвержденного текста. Начали сыпаться аплодисменты зала, а вошедший в раж Хрущев даже не соотносил свои разоблачительные выпады с восторженной реакцией встречающей стороны. Благо, среди присутствующих не нашлось ни одного знатока русского языка.
